illarion

В душевной попойке в маленькой казарме не принимали участия только два человека – я и водитель командира. Гонцы не успевали прыгать через забор за пойлом в соседний маланский дворик, как уже снова нужно было бежать за пузырём. Нехитрая снедь – буханка серого солдатского хлеба и большой недозрелый арбуз украшали стол, но главное достоинство и суть застолья- это россказни и байки о сомнительных подвигах былой гражданской жизни. Причиной нашего вынужденного воздержания от возлияний было ответственное задание : доставить домой в целости и сохранности бренное тело командира нашей части, причем тело это в данный момент стремительно погружалось в глубочайшую кому за столом точно такой же попойки как у нас, но только жратва покруче и публика была посолидней, полканы и генералы всех мастей бурно чевствовали юбилей нашего отца – командира. Т.к. нужных людей , с которыми полковнику Вонадию Семиструевичу Красножопкину (все имена и фамилии изменены) было слишком много, то пришлось праздновать юбилей в три присеста, в первый день одни, во второй другие , и наконец в третий – самые высокие и уважаемые гости. Сам Вонадий Семиструевич был невероятно толст, формой своего тела напоминая веретено, сильно раздутое в талии, ростом ниже среднего и весом далеко за 100 килограммов, что было большим минусом в транспортировке его по ступенькам узкого подъезда на 4 – ый этаж хрущёвки в спальном районе. Этим почетным заданием мы с командирским водилой Васькой К. занимались два предыдущих вечера, и сегодня по идее был наш последний вояж. Вася был на полгода меня младше по призыву, но благодаря своемк весёлому и неунывающему нраву был вхож в компанию дедов, и я – сержант, считал его своим корешем. Он всегда говорил что думал и за словом в карман не лез. Короче, отличный парень. Что-бы не быть белыми воронами за нашим столом, нам с Васьком пришлось дунуть по-тихому знаменитой клумбовой шмали, немного уменьшив дозировку , дабы не зависнуть и не завтыкать. - Ларион, Василий, на выход! – крикнул дежурный по части с крылечка штаба. Нехотя мы стали собираться в дорогу. - До встречи в морге! – радостными возгласами провожала нас подпитая компашка сослуживцев. Быстро оформив путевой лист на новые сутки, я вписал свою фамилию в графу «старший машины» и вместе с дежурным полканом мы начали утомительную процедуру выноса тела. - Неужели бобик сдох? – констатировал я лицезрея печальную картину: на фоне жалких остатков пышного застолья качаясь стояла обрюзгшая туша командира крепко вцепившись пальчиками –сардельками в старый огромный сейф. В тёмных потёках рубаха и китель, крошки и капустные сопли в складках одежды и даже на погонах, один глаз закрыт, другой зло и бессмысленно вращается под набрякшим веком. - Брось каку, хорош вальсировать, топи-топи баиньки – я весело подмигнул ему. - Рот закрой! Тяни давай! – рявкнул дежурный по части. Подхватив непослушный и неудобный курдюк под руки мы медленно потащили его к машине. - Куда вы в салон прёте, в гадюшник его бл, опять обоссыт мне все сиденья – искренне возмущался Вася, натирая лобовое стекло автомобиля УАЗ – 469. - Боец, ты как с командиром разговариваешь?! – потный и красный от напруги дежурный испуганно косился на Вонадия. - Где тут командир? Покажите мне командира доблестной красной армии, тут тока упырь из «Вия», откройте ему веки – глумился Васька. - Рты закрыли оба!!! – ссыкливый деж в ужасе смотрел на упитого в хлам командира. Зря выслуживается, ньюанс в том, что после таких пьянок он ваще нихера не помнит, просто полная амнезия, в чем мы не раз убеждались вдоволь натягавшись тело нашего вождя после многочисленных попоек разного масштаба. Наконец-то, общими усилиями запхали его на заднее сиденье и покатили по пустеющим улицам в тихий пригород. В каждом даже очень хреновом раскладе обязательно есть какая-нибудь выгода, нашей выгодой была возможность, сдав командира на руки его истиричной супруге, ещё полтора-два часика погонять шару по Одессе, и подкосить немного лавандоса, подвозя запоздалых пассажиров по ночному тарифу. С выключенным двигателем и потушенным светом фар мы тихо подкатили к подъезду. «Не спит змея» - Вася кивнул на ярко освещенные окна на четвертом этаже спящего дома : «Щас будет тебе Микки-Маус с хвостиком» - он зло сплюнул, помятуя предыдущий раз, когда внезапно вылетевшая из хаты истеричка больно отмудохала нас старым зонтиком, будто мы виноваты что её бобик нажрался. Шмаль понемногу разгоняла и происходящее откровенно смешило нас. - Добро пожаловать на Марс – я распахнул заднюю дверку, в ответ ноль эмоций, вождь в глубоких дебрях коматоза. - Как ты задолбала, амёба хренова, банки скоро будут как у Терминатора – Вася начал тащить тело за шкуру. Из машины вывалили неудачно, с глухими хрипами «тяжелый ******», бухнули его на землю, подняв облако пыли, тихо заржали. Кряхтя и попёрдывая мы начали неуклюжее движение наверх, периодически останавливаясь чтобы поржать и перевести дух. Трава и смех отбирали последние силы, с придушенным рыдающим хохотом мы, помогая себе локтями и коленями , пытались катить вверх по лестнице тело, осевшее тяжелой медузой. Я ржал больше, потому что Вася исполнял. Он тряс командира за отвороты кителя и грозно вопрошал : скажи сынок, о чём думал твой папаша Семиструй, когда назвал тебя Вонадием? – голова вождя безвольно мотылялась из стороны в сторону пуская из приоткрытого рта длинные нити тягучих слюней, - Ах ты арахнид блий, ты ещё в паутину хочешь нас заплести? Щас тебя твоя Черная вдова быстро вылечит сковородкой по балде. На мгновение командир приоткрыл глаза и чётко произнёс : «Я всё слышу» и снова отключился , повиснув безвольной тряпкой в наших руках. Ваську не остановить : «Слушай сюда , сынок, СЛЫШАТЬ не значит ПОМНИТЬ!, ты понял меня засранец?! В актерском арсенале водилы было ещё много подобных монологов, которые под конец пути буквально выжали из меня остатки сил. Прислонив замусоленное тело спиной к нужной двери, мы , наученные горьким опытом, нажали кнопку звонка и наперегонки с диким ржанием полетели вниз. - Скатина-ты-скатина-да-кагда-ты-уже-сдохнешь- из подъезда доносились крикливые причитания мегеры. С чувством выполненного долга мы сели в машину и помчались на поиски запоздалых пассажиров. Один из оных нарисовался буквально через двести метров от дома. Под фонарём стоял импортного вида кекс и был колоритен необычайно : снежно белый плащ до пят, такая же ослепительно белая широкополая шляпа, одна рука голосует в нервном жесте, в другой новенькая шестиструнная гитара, и общее впечатление, что чувак стесняется своего прикида. Притормозили, открыв свою дверь я спросил – Куда? – оценивая взглядом потенциальные возможности клиента. Педик , чистой воды педик – решил я для себя, а впрочем , какая разница кого катать, медузу или бла. И тут чувак называет адрес дома, который находится возле нашей части, только немного дальше и на противоположной стороне улицы. Вот это подфартило, ехать по пути , да и судя по лохмотьям бабки у этого прошмандея есть. - Бабок сколько? – продолжал я. - Чего? – не понял педик - Не тупи мужик, денег сколько дашь?- встрял в разговор Вася - Нууу, не знаю, десять рублей дам… - За десять рублей нехай тебя трамваи возют, - водила набивал цену, хотя прекрасно знал , что даже с учетом ночного тарифа десятки хватит за глаза, причем туда и обратно. - Четвертной….. , двадцать пять, - поправился я – и долетим за две минуты. - Но у меня только двадцать – безнадёжно развел руками педик - Тогда пиздуй пешком – я сделал жест, будто собираюсь закрыть дверь. - Постойте! У меня есть друг к которому я еду, он отдаст оставшуюся сумму. - Так-то, садись братэлло. Интеллегентное , бледное с тонкими чертами лицо пассивного гомосексуалиста засветилось в благодарной улыбке и он, громыхнув гитарой по кузову, неловко залез в машину. Поехали! Протянув чуть дальше серых ворот нашей части машина свернула в темную арку дворика и замерла, уткнувшись носом в глухом тупике. - Пойдемте кто-нибудь со мной – робко предложил клиент. - Пошли вместе – шепнул мне водила,- как бы мне его дружок башку не проломил. - Та не ссы, не проломит – ответил я , но на всякий случай решил подняться с ними. Открыв незапертую дверь мы вошли в квартиру на втором этаже и очутились в самисеньком разгаре оргии махровых педерастов. - Нни хера себе – Вася мгновенно напрягся, да и я тоже припух конкретно. Громко играла бойкая музыка, перед нами стояли застатые врасплох человек 8 – 10 взрослых мужиков, в вызывающих яркой расцветкой прикидах и с обильной косметикой разгоряченных похотливых лиц. Наш педик о чём то пошептался со своим другом, по совместительству видать и хозяином этого голубиного притона, здоровенным, богемного вида, лысеющим мужиком, после чего тот подошел к нам и мирно сказал : « К сожалению денег больше нет, мы всё потратили на явства, но если юные воины не против, то могут компенсировать отсутствие вознаграждения, отведав с нами вина и достойной пищи». - Нахрен нам твоё вино? – резко спросил Вася, повисла неловкая пауза – ВОДКИ давай! – наконец исправил положение он. Гомики враз засуетились и защебетали наперебой приглашая нас к импровизированному шведскому столу, уставленного батареей разнокалиберных бутылок и тарелками с достойной пищей. - Рассказать кому – не поверят – сказал я и весело подмигнув водиле начал разливать в чашки чайного сервиза добрые дозы коньяка. Пили мы много , но часто, в попытке слегка расслабиться в столь непривычной атмосфере. Время шло, компания постепенно пьянела и расползалась по многочисленным комнаткам притона. - Иди броди, - в очередной раз я пресёк навязчивые ухаживания жеманного педика с большими алыми губищами как у спермовыжималки из Детройта, - Вася, пойдём покурим, - подхватив изрядно насосавшегося кореша, я поволок его на кухню: - Короче, валить отсюда надо, пока при памяти Василий был был пьян на грани потери адеквата и бубнил : « Следи чтобы нам не подсыпали чего-нибудь, отшпиндифорят потом в жопу всей стаей, позор бля, на всю страну позор…» Туго соображая и не отдавая себе отчета в действиях, я напялил на себя в коридоре белый плащ, - Инструмент зацепи, - шепнул я Ваську, нахлобучивая прикольную белую шляпу. - Что? Какой инструмент? - Гитару цепляй дибил- и мы незамеченными выскользнули из вертепа. Удивлению и радости самых стойких участников казарменных посиделок не было предела, когда в начале третьего ночи к ним на огонёк завалил в жопу пьяный дуэт бродячих артистов, один в белоснежном финдиперцовом плаще, другой в охрененной шляпе с гитарой, которая впоследствие стала незаменимым атрибутом нашего армейского досуга. Одесса , 198…год

Даже не знаю, наверно всётаки , не из за развлечений я в нём остался, каждый из нас для чего то живёт, может быть моя цель - достучаться до истинной сущности людей своими незатейливыми рассказиками и сделать их пребывание в этом мире немножко радостней)))

Все рассказы обо мне и про меня, никогда не перессказываю чужие истории, не в моих привычках. А любителям зелёного змия действительно есть над чем призадуматься. Слава богу, что у меня после того случая водку жрать - как отрезало. Уже много лет я не бухаю ваще.

от пользователя КАННАБИНОИД ШИШКИН : + репу тебе теперь точно,как пыль. Но история - мощща. Зачитался. Главное написано в красивом литературном стиле. Ты реально везунчик Мне было чуть больше 30- ти лет, когда я понял, что неизлечимо болен страшной болезнью, имя которой – алкоголизм. Регулярные запои длительностью от десяти дней до месяца планомерно убивали мою душу и тело. В редкие минуты просветления , после мучительных дней болезненных попусков, я клялся и божился себе и своим измученным близким, что это было в последний раз. Кодировали меня раз двадцать всеми мыслимыми и немыслимыми способами, начиная от бабок, экстрасенсов и вшитых под шкуру ампул, и заканчивая профессорами и разрядами электрического тока. Максимум неделя трезвой жизни и я снова в цепкой паутине своей хвори. Подрастающая дочь стеснялась меня и всё больше замыкалась в себе, отвернулись друзья и родственники, даже мать, седая старушка – божий одуванчик, махнула рукой и смирилась с тем, что сына у неё больше нет. И только в усталых печальных глазах моей умницы – жены слабо теплился , грозящий потухнуть в любой момент, огонёк надежды.У меня без лишней скромности – золотые руки, и в редкие трезвые недельки я успевал без криминала накосить капусты, чтобы моя , грозящая развалиться семья, нормально питалась, оплачивала коммунальные платежи , и худо – бедно одевалась. Оставшиеся деньги я спускал на алкоголь, и в зависимости от суммы , уходил в запой на период времени, который позволяла эта сумма. Пил я по тихому. В полном одиночестве, выключив телек, все телефоны и накрывшись плотным щитом старого, провонявшего перегаром одеяла, я периодически приподымался на локте и не морщась, пил из горлышка как воду , тёплую крепкую водку, получая истинное наслаждение от жгучего послевкусия. Опять провал в нирвану, и снова нелёгкий путь до туалета, путь до дивана, пять – семь длинных глотков и я в очередной раз покидаю этот суетливый мир. Пока были силы я ходил за спиртным сам, потом бегали соседские дети « за шоколадку», потом привозил курьер круглосуточного супермаркета. И так было раз за разом на протяжении нескольких лет. Не смотря на это, было несколько человек, которые жаждали видеть меня в штате своих сотрудников – работников, и тщательно пытаясь скрыть своё пристрастие, я умудрялся иметь репутацию нормального мужика. Затянул с предисторией. Короче, шел сорок первый день небывалого по своей длительности запоя. Я покорно смирился с мыслью, что после него я уже не оклемаюсь, высохший и истощенный организм перестал бороться за жизнь. Я лежал на обоссаном диване не в состоянии подняться , чтобы попить воды и тихо умирал. - Нукак ты? – тихо и обреченно спросила склонившаяся надо мной жена, - выживешь? - В этот раз врядли – еле слышно прошептал я , скупые слёзы текли по моим щекам – прости милая, за всё прости… Ссутулившись и поникнув она вышла в коридор и вызвала «скорую». - Давай, жми на гашетку – бросил на ходу водителю врач «скорой помощи» - успеть на дурку надо, а то сдохнет в машине – писанины потом не оберёшься. Лихо прилетели в психиатрическую лечебницу, началась , проходившая со мной уже в третий раз , процедура оформления в приёмном покое. Померяли давление , температуру, посмотрели вшей, раздели догола и нарядили в больничную одёжу – обесцвеченную многократной стиркой, серо-белую ночную сорочку с бледно-зелёными цветочками. На каталке подняли в отделение наркологии, «привет коллегам»,всё по старому, те же стены, те же лица. - Боже мой, боже мой – шептала дежурная медсестра, которая хорошо помнила меня по прошлым отлёжкам и знала, что в сущности я не плохой парень. - Куда его? – она вопросительно взглянула на пожилого дежурного врача, тот немного посомневавшись, с сожалением вымолвил : «Давай ка в «покойницкую»». Ну вот и славненько, здесь я ещё не был. Палата с названием «покойницкая» специально предназначалась для безнадёжных, чтобы потом , до приезда труповозки, замотанные в белую простынь и целлофан тела жмуриков не валялись в общем коридоре. Здесь было четыре койки, три из которых были занятыми такими же доходягами как и я , слабо подававшими признаки жизни.Лиц их я не видел, только слышал хриплые стоны и прерывистые вздохи. Прошла обязательная процедура фиксации, здоровенный санитар, сельский недалёкий парень, в соответствие с инструкцией, туго примотал к койке мои руки и ноги специальными ремнями. Потом узнав меня в полумраке палаты, сжалился и немного отпустил ремни. Зашла медсестра, протянула почти полный стакан тёплого, только что разведённого спирта, и приподняв мне голову, вылила содержимое в рот, со словами – ну чтож ты так? Держись Ларионыч. Пожилая санитарка без тени смущения примостила у меня между ног обрезанную пластиковую бутылку, и засунула в неё мой сморщенный конец, - нассышь мимо – убью! Потом были бесчисленные уколы и капельницы. Наконец всё стихло, напоследок заглянул знакомый санитар и смущенно буркнул – давай братуха, не покидай нас… Была уже поздняя ночь. Очнулся я у придорожного трактира, большое бревенчатое здание манило жаренными запахами кухни, звуками разудалой музыки и глухим звоном керамических чарок. Заливистый девичий смех и говор разношерстной толпы доносился из приоткрытой двери питейного заведения. Я осмотрелся, вокруг простиралось бескрайнее изумрудно – зелёное море полей, посреди которого стоит этот грязный кабак, желтая пыльная дорога проходит мимо бревенчатого сруба и теряется далеко вдали, в предрассветных сумерках наступающего дня. Чистое небо, тёмно синее на западе и бледно – розовое на востоке, там , куда уходит пыльный тракт. Дополняли этот пейзаж такие детали : телега , с покрывалом душистого сена, старая лошадь, которая неторопливо пофыркивала и пощипывала придорожную травку и три мужичонки в таких же больничных сорочках как и у меня. Они в полголоса спорили – Кто будет запрягать лошадь? - От олухи, дай сюда, я запрягу – я уверенно взял в руку поводья и повёл лошадь к телеге. Если честно, то я даже не знаю с какой стороны к ней подойти, но там я действовал чётко и уверенно, сначала хомут, потом упряжь, поправил поводья – Двигайте , олухи – и отошел в сторону , уступив место возницы одному из мужичков. - Может с нами? – поинтересовался плешивый дедок – Или хочешь, я останусь, а ты поедешь? – заискивающе спрашивал дед. - Та давай греби уже, мне ещё в кабак надо – я легонько оттолкнул дедка и они втроём, взгромоздившись на телегу, с лёгким скрипом неспеша покатили навстречу рассвету. Проводив их безразличным взглядом , я повернулся и уверенно шагнул в приоткрытую дверь бушующего хаосом трактира. Што за херня? Я снова лежал примотанным к облезлой койке и передо мной , в свете нового дня , туманно маячила спина дежурного врача, он монотонно бубнил : «Так, этот – готов, этот – готов, этот – готов, и этот – он повернулся ко мне и удивлённо вскинул брови – Смотри-ка, везунчик. Сидя на койке и спустив босые ноги на холодный пол, я , дрожа всем телом, потирал затёкшие от ремней , только что снятых радостным санитаром, руки и ноги. Вокруг меня лежали накрытые простынями три остывающих трупа. Из любопытства я , пытаясь сохранить равновесие неустойчивого тела, потянулся и откинул в сторону край простыни ближайшей ко мне кровати – под ней был плешивый дедок из моего видения.Круто. Значит не время ещё мне садиться в телегу, значит я должен ещё что то сделать в этом засратом трактире, который мы все называем – Ж И З Н Ь. Наркология , 200…год

Спасибо Бразы за тёплые слова, окошку с репутацией можно отключить, или заклеить лейкопластырем)))

Потрепала малёхо)))

В неполные двадцать четыре года я был седым как лунь, и этот контраст молодого загорелого тела и белой пакли короткой стрижки привлекал любопытное внимание симпатичных и не очень девчат, а также ревнивые одёргивания моей молодой красавицы-жены, младшей за меня на пять лет. Причиной столь стремительной линьки скорее всего послужила ущербная наследственность по материнской линии, ну и в какой-то мере тот случай, о котором хочу вам рассказать. Поздняя весна, ещё прохладно, но скоро жаркое лето вступит в свои права, заставляя всех и вся тащить кожаные мешки своих тел, набитые говном и мясом на тёплую гальку диких пляжей, гранитное ложе которых, прогнётся под тяжестью толстых жоп пунцовых полчищ эксгибиционистов. Мне почти восемнадцать, жизнь удивительно прекрасна и полна новых открытий. Наш старенький , дышащий на ладан ялик, усердно кряхтя неприхотливым и в хлам убитым ржавым движком « ЭЛ – ТРИ»(пращуром отечественного моторостроения), неторопливо нарезал прямой клин лазурной борозды на зеркальной глади спокойного, как в стакане с водой, моря. Рыбаков было трое – я, мой папаня и дядька, родной брат моей матери. Коллектив наш крепко сплочен бесчисленными вылазками на охоты и рыбалки всех мастей. Мы немногословны, понимаем друг друга с полувзгляда и каждый занимается своим делом. Один проверял и настраивал снасти, другой крупно резал толстые ломти белейшего домашнего сала с тонкой как бумага шкуркой, третий наливал из бутылки из под шампанского вонючий и ядрёный винный спирт, ещё вчера честно спизженный на местном винзаводе, и ласково называемый нами «Маруся». «Маруся», как и все женщины хреново пилась, с непроизвольными позывами на рвоту, но и вышибала мозги знатно. Основательно позавтракав и уговорив пол флакона спирта мы приняли следующее решение – отец и дядька идут на дальний мыс тралить камбалу, а меня высадят на огромную железную швартовую бочку, котороя служила временным причалом для стоящих на рейде пограничных кораблей. Эта бочка представляла из себя вертикально плавающий ржавый железный цилиндр в диаметре примерно три метра, и примерно такой же общей высоты, вздымаясь из воды метра на полтора – два, и находилась на расстоянии двух километров от берега. Доблестная армия черноморских мичманов уже успела пропить бОльшую часть стратегических запасов флотской соляры, и поэтому огромное швартовое стальное кольцо было свободно от канатов и присутствия военных судов . Делали мы так сто раз, и пока мужики не всегда успешно ловили камбалу, я успевал не сильно напрягаясь надюрбанить полный садок серебристой крутобокой черноморской ставриды. Путь ялика до Дальнего мыса занимал часа полтора, потом разворот , и в обратном направлении столькоже. Кароче часа три у меня есть, как раз , что бы дунуть, и попустицца без палева. Плюхнув жопу на прохладный металл ржавой бочки и свесив ноги я стал неспеша приколачивать выпотрошенную сигарету кишинёвского «Космоса».Шмаль была средней тяжести, крыла уверенно и ровно,приводя тело и дух в состояние ощущения блаженного единения со всем вокруг, будь то люди, камни или трава и деревья. Неторопливо , с огромным удовольствием , я, придерживая упруго вибрирующий спиннинг, тащил серебристые гирлянды ставриды, 10 крючков-10 рыб, и так раз за разом. Не хватает конечно азарта непредсказуемости пресноводной рыбалки, но зато это легко компенсируется количеством пойманной рыбы, наблрить полутораведёрный садок за пару часов такого лова – пыль для моряка. С умиротворённой улыбкой я посмотрел вслед удаляющейся к горизонту грязно-белой точке ялика. Кто знал тогда , что в следующий раз я увижу его через долгие шесть часов, находясь практически в бессознательном состоянии… Трусливым я себя не считал, но чуйка у меня работала и по сей день работает чётко, и не один раз помогала избегать баальших проблем. Я всей своей шкурой почувствовал неладное, и ноющая тоскливая тяжесть наполнила свинцом мою грудь. Встав на ноги и осмотревшись я похолодел – с противоположной от Дальнего мыса стороны шла плотная, черная стена шестибального шторма. Вообщето шторм , хотя и не такой сильный, дело для меня привычное, но чтобы встретить его в открытом море на теле плавучей бочки – это впервые. Оседая на колени и мёртвой хваткой обвивая грабли вокруг швартового механизма железяки я спрашивал у Творца: - За что? За что БЛЯЯААДЬ!!!!! Удар первой волны сбил меня с ног и окатил тонной ледяной воды, потом ещё раз, ещё и ещё. Многотонная стальная бочка, оглушительно гремя огромными звеньями якорной цепи, гулко ухала и мотылялась как первомайский воздушный шарик на верёвочке то на гребне , то в провале черной бездны волны. Уже давно смыты за борт и спиннинг, и вещмешок с остатками завтрака, и натрамбованный крупной рыбой садок, выблёваны не толька вся съеденная накануне пища, но даже пища , съеденная ещё в прошлом году. Проваливаясь в яму между волн я хрипло орал нечеловеческим голосом, накрывает тугой вал холодной воды, и через мгновение - я, снова глотая и выблёвывая солёную морскую воду , на краткий миг зависаю в невесомости на гребне огромной волны. И опять стремительное падение в бурлящую бездну, и фонтаны брызг ледяной воды не только из моего рта , но и всех остальных технологических отверстий моего несчастного тела. Хаос волн, оглушающего рева их ударов и грохота самой бочки за глушали мои , слабеющие с каждой минутой крики. БОльшая часть моего физического тела была покрыта синяками и кровоточащими ссадинами, полученными в беспорядочных кувырках на плоской, щедро обосранной вольными морскими птицами крыше бочки, об острые углы огромных крепёжных болтов. - Господи, только бы она не оторвалась, только бы не утонул ялик с близкими мне людьми, только бы найти сил ещё хоть пару минут продержаться на этом крохотном кусочке суши, ставшем моей тюрьмой и островом спасения одновременно. Держаться руками за холодное и скользкое , гремящее диким звоном кольцо больше не было сил,благо у меня был брючный ремень с небольшим запасом длины, и в несколько отчаянных попыток, я кое как умудрился продеть его в отверстие ржавого кольца и намертво пристегнуть себя к бочке. Теперь оставалось только ждать. А ждать пришлось долго. - Чап, чап, чап, чап, - сквозь гул и грохот стихии я вдруг едва расслышал, до боли знакомый, и такой долгожданный звук усердной работы до неприличия дохлого движка. Не веря своим ушам и приоткрыв глаза, я начал с надеждой всматриваться в сторону нечеткого тарахтенья. Хоть что то рассмотреть удавалось только тогда , когда тело бочки взлетало на вершину гребня, и в один, наверное самый счастливый в моей жизни момент, я всё-таки на миг увидел слева по борту приближающееся утлое судёнышко, отчаянно крутящих в поисках меня головами отца с дядькой и гребной винт ялика, оголившийся из воды под критическим дифферентом на нос. Неужели я спасён???? - *** тебе в жопу. Если сознание ещё кое как реагировало на внешние раздражители, то тело, вымотанное неравной борьбой, отказывалось слушать команды и шевелить поршнями. А тем временем Чип и Дэйл спешили на помощь. И вот они уже пытаются нарезать неровные широкие круги вокруг, яростно гремящего железом, огромного цилиндра бочки, то исчезая из вида в ямах, то стремительно взлетая на гребни волн. Оба спасателя остервенело орали и чёткими слаженными движениями вычерпывали вёдрами воду из наполовину притопленного судна, боясь подойти ближе из-за опасности быть разбитыми в щепки хаотично летающим железным островом. -….рыгай … оду…!! …рыгай ……. …… оду!....-кричали они. Зачем рыгать? Кроме солёной воды больше нечем, да и сил нема боле, - удивлённо и затуманено думал я. А-ааааа, наверное – ПРЫГАЙ в воду? А вот это уже проблема, задеревеневшие и сморщенные от долгого пребывания в воде пальцы, белыми непослушными крючьями, тщетно пытались расстегнуть застёжку брючного ремня – мою спасительную пуповину, по ходу ставшую смертельной удавкой. Я рыдал и смеялся одновременно, соль моих слёз смешалась с солью седых волн, и Вот он, момент истины и миг единения со всей вселенной, и тут же липкие объятья страха за свою никчемную жизнь стали отступать на задний план. - ПРЫГАЙ В ВОДУ ПРИДУРОК ЁБАНЫЙ!!! -ПРЫГАЙ БЛЯДЬ, САБАКА С БОРОДОЙ!!! – орали папенька с дядькой, думая что я окончательно свихнулся, и в суете борьбы со стихией не замечая, что я не могу расстегнуть ремень. ЕСТЬ., блядская застёжка отпустила свой зубастый захват и я , с надрывным чаичьим криком бесформенной тряпкой полетел в воду с высоты второго этажа, в самое сердце черно-седой бушующей пучины. Ну где же эти блие дельфины, которые в фильмах всегда спасают тонущих героев? Дальнейшие подробности я практически не помню, со слов отца – подобрали меня буквально через пару минут, без сознания и с полным брюхом морской воды, хорошо хоть не наглотался медуз и мелкой рыбы. Из меня быстренько спустили воду, разместив на её место сто граммов волшебной «Маруси», и через некоторое время наша героическая троица устало ввалилась в тихую, закрытую от шторма гавань бухты, под изумлённые взгляды матросов пограничного катера. Синяки и ссадины быстро заживали, три или четыре дня я не мог спать, стоять и ходить по ровной поверхности – меня всё время кидало и швыряло в разные стороны, но в целом всё окончилось хорошо. И всётаки у этой невесёлой истории был один жирный плюс – с тех пор заставить меня блевануть или укачаться от морской болезни – просто нереально, Н Е Р Е А Л Ь Н О! Крым , 198… год

ОК, напыцкаем достойного чтива в ближайшем будущем

Эта история наверно ближе к охоте, поэтому разместил здесь Лёжа на развалюченном кресле в сладкой истоме в тени виноградной беседки я блаженно пускал кольца голубого дыма и наблюдал как они долго и неподвижно висели в толще стоячего жаркого воздуха знойного июньского полдня. Причиной истомы была не только сытная и обильная трапеза бабушкиной стряпнёй, но и наскоро выдутая пятка безродного дуста, кустик которого с января месяца загибался в холоде неотапливаемого сарая, в старом горшке, накрытом импровизированным кривобоким парничком из целлофанового пакета. Но наступила весна, затем лето и почти полугодовалый задохлик превратился в горбатого тёмно-зелёного карлика, радовавшего глаз маленькими, но многочисленными шишками. Он нехило нахлобучивал,чем я в тайне от родни, время от времени пользовался. Бабушка моя, в далёком прошлом бойкая и румяная кубанская казачка, была ещё ого-го, и легко могла дать фору в употреблении спиртного многим самоуверенным прыщавым юнцам моего возраста. В данный момент она мирно похрапывала в ворохе белоснежных подушек, переваривая жиры, белки и углеводы , крепко сдобренные убойным домашним вином. Её сын – мой папа, в детстве был видать конкретно ужален в жопу беспокойной пчелой непоседливого казацкого духа. Вот и сейчас он нарезал круги с хитромудрой траекторией вокруг сараев и затянутых мелкой сеткой вольеров для многочисленных кроликов , крольчат, курей и уток, малюсеньких цыплят и утят. Цель патрулирования – застать на месте преступления хитрого рыжего соседского кота, который с завидным упорством делал бреши в нестройных рядах, лимонно- жёлтых цыплят. Тварь была хитра и осторожна, не помогало ни тщательная штопка дыр в сетке, ни наше постоянное присутствие в районе боевых действий. Военный совет - я, бабушка и папаня в ходе совещания, единогласно постановил – УБИТЬ! Убить подлую тварь и наконец освободить нашу гостеприимную старушку по имени Земля от коварного представителя тёмных сил. Орудие казни стояло здесь же. В один из стволов старенькой двустволки 12 калибра, был вставлен нарезной стволик под мелкашечный патрон, заботливо выточенный золотыми руками талантливого токаря, брата моего отца. Склонный к неординарным вещам, я лелеял надежду грохнуть котяру в глаз, и потом пошить из неиспещрённой дробью шкуры , охотничью шапку для себя, на зависть охотникам и к великому ужасу впечатлительных активистов движения ГРИНПИС. Мечты о шапке прервал прерывистый шепот отца : « Объект на базе. Давай , сынок, дуй, налепи из него фарша». Я немедленно собрался и бегом, на полусогнутых , стараясь не шуметь, потрусил в сторону курятника. В суете этого ключевого момента, папаня забыл меня предупредить, что намедни он достреливал осечные и просроченные патроны, два из которых так и остались недостреленными в вороненых шахтах ружейного ствола, заменив собой мелкашечную вставку. Ведомый охотничьим азартом я осторожно крался вдоль ветхих построек . Ну вот и он, ай Цаца, завистники просто опупеют от моей шапчонки. Тихий щелчок хрустнувшей под ногой веточки заставляет зверюгу мгновенно взвиться в длиннющем прыжке на крышу сарая, инстинктивно , почти не целясь, я резко повёл стволом и нажал на курок. У просроченных патронов есть одна неприятная особенность, дымный порох, щедро насыпанный в латунные гильзы, с увеличением срока хранения, увеличивает скорость горения самой смеси, что приводит к аномальному давлению образовавшихся при горении газов , ну и соответственно дует стволы и мегаотдачей ружжа валит раззяву-охотника с копыт. Ошарашенный грохотом выстрела я лежал в душистой помидорной ботве, и на правом плече разливалась бесформенным пятном огромная гематома. Ебать, вот это жахнул! Ещё не до конца придя в себя, я заглянул в курник через рваные края круглой дыры сетки, да-ааа, зрелище не для слабонервных: по засратому полу огалтевшие куры и утки самозабвенно тягали розово красный ворох кошачьей требухи. Голова зверя с застывшими в удивленном испуге глазами лежала рядом и тускло взирала на меня. Подоспел папаня, увидел поле боя, и нежно ,по отцовски, положив мне на плечо руку промолвил: «из этого дерьма канешно шапки не пошить, хотя хош, я тебе из этой башки гандон сварганю». ЭХ, милый добрый папка, светлая и долгая память твоей неунывающей душе. Крым , 199… год

Не поленюсь напомнить ещё раз дорогие друзья, что эта жалкая писанина в моём исполнении не в состоянии передать всю реальность самых реальных в моей жизни событий

Бона сейра достопочтенным сеньорам, сидю над остывающим телом вапора, сурово озадачен, какие рассказы лучше лить - короткие или длинные? Короткие - проще в восприятии, но зато в длинных можно ярче и полнее попытаться передать эмоциональный подтекст и саму атмосфэру события. С уважением жду ваших рекомендов.

Случилось это на охоте, в те времена когда банка бездымного пороха «Сокол» в охотничем магазине стоила сущие копейки, а стоимость лицензии на отстрел просто меркла на фоне стоимости взятых с собой запасов алкоголя. Сначала правда пришлось поблукать в окутанных плотной пеленой тумана рисовых чеках присивашья, но потом был найден пропущенный поворот и насиженное место нашего ежегодного привала. Цель была одна – нажрацца до галлюцинаций, потом уйти в кому, на рассвете добряче похмелицца и наблрить полный багажник дичи. Последнее в вышеперечисленном списке – удавалось не всегда. Поэтому , без излишней суеты, немногословные пассажиры двух убитых иномарок, в количестве 6 человек, сидя вокруг яркого костра из привезённых с собой дров, мерно поглощали незамысловатый охотничий корм. Чтобы холодное вареное яйцо лучше скользило по пищеводу , его нужно смазать ( откуда и взялось выражение « смазать», т.е. выпить водки). Поэтому её родимую и пили ,легко и непринуждённо превышая смертельную для организма дозу. Мне строго настрого было рекомендовано ограничить приём огненной воды, потому что мне, как самому молодому зелёносопельному, завтра за руль, везти уставшие тела домой. Не сильно огорченный таким напутствием , я тихонечко наблюдал за всей чесной кампанией и нежно поглаживал упругую складку куртки, под которой притихла убаюканная папироска, до половины плотно набитая ядрёным барыжным дустом. Речь держал мой папка, со скупой мужицкой жестикуляцией он неторопливо рассказывал о погоне на снегоходе за огромным белым медведем, в конце концов обосравшим этот вездеход ,весь ,до последнего болта. Историю эту я уже слышал сорок раз, и поэтому, пользуясь случаем, отбежал в плотную пелену тумана, типа обдристать полтора гектара риса. Достал заветную штакетину и ссыкливо озираясь на мутное пятно костра, в три сутливых ,но жырных напаса ,ушатал полпапиры плана. Вернувшись на свет в конце тоннеля, я застал ту же компанию, но только теперь они воспринималь мной через весёлую призму тетрагидроканнабинола. Оттопырив свой шоколадный глаз поближе к огню костра я заливисто и задорно смеялся с их, не очень правдоподобных, баек. Блаженные минуты счастливого и беззаботного веселья прервал резкий окрик отца: - Ружьё , блядь! Ружьё давай сюда , БЫСТРО!!! Резко сев на измену я неуверенно протянул ему видавший виды ИЖ двенадцатого калибра. Не послушное тело папеньки не хотело стоять на двух ногах и всё время норовило завалиться набок: - Сюда , блядь! ДЕРЖИ, блядь! Яростно шипел он мне. Смекнув , что скорее всего в чердак его вселилась белка, я обреченно ухватил его сзади за плечи и делал отчаянные попытки удержать извилистое тело в почти вертикальном положении. Напомню: на дворе ночь, туман такой , что в десятке шагов от костра рискуешь заблудиться и выйти к людям не раньше декабря две тысячи двадцать седьмого года. Вскинув в свинцово- черное небо ствол он , весь превратившись в слух, интуитивно чувствовал свою жертву. Охотник со стажем, закаленный суровыми северными буднями, он стоял в мутных оранжевых отблесках и был чертовски прекрасен. «БАБАХ» , оглушительный грохот дуплета чуть не спровоцировал непроизвольный выброс балласта. Буквально через одну –две секунды чудовищной силы удар в грудь и мы с отцом, сбитые с ног неведомой силой, летим кубарем по земле, подымая клубы тёмной пыли. -« Ни хера себе» - только и смог вымолвить я, рассматривая причину нашего полёта: на земле лежал огромный , четырнадцатикиллограмовый белый лебедь, с клочьями , вырванных крупной дробью переьв. Долго ещё раздавался в молочном киселе тумана уважительный и восторженный говор изрядно подвыпивших потомков, отважных волосатых неандартальцев, убивавших мамонта ударом кулака по балде. Переполняемый гордостью за своего отца, я тихо засыпал со счастливой улыбкой на лице, точно зная СВОЮ ИСТИНУ: « а папанька- то, плут, видать ещё вчера договорился с леблью…» Сиваш , 199.. год

И ещё, где то встречал сравнительный обзор эффективности органических удобрений, так вот человечье дерьмо там было на первом месте, оставляя далеко позади такие ядерные вещи как голубиный и кроличий навоз. Единственный минус в массовом применении в земледилии - это опасность заражения яйцами гельминтов и нерадужные перспективы намотать кишечно - полостную инфекцию, начиная от банальной дизентерии и заканчивая брюшным тифом и холерой. " Голубиный в смысле не от пидерастов, а от слова "голубь" - птица)))))

ЭМ технологиям респект огромный, сам юзаю уже третий сезон, критикует только тот , кто не пробовал. И вот ещё, если гровер не брезгливый , то может попробовать способ, который я с завидным постоянством наблюдаю уже длительное время: каждое утро соседка по участку выносит на грядку горшок с дерьмищем от своего малыша, плещет туды немножко воды и энергично взбивает обычным веником до образования густой коричневой пены))) шутка. Кароче разбивает веником комки дермища и этим же веником разбрызгивает по грядкам с укропом. Укропчик очень росл и мохнат. Эстеты его не едят)))

shimano7 , спаибо Брат, очень жаль , что ограниченностью машинописного текста можно передать лишь незначительную часть атмосферы самого события)))

Не обошла мою персону стороной такая почетная обязанность как служба в армии. Два года срочной службы я провёл в славном городе Одессе , искренне полюбив его и оставив там частичку своего сердца. Опуская специфические подробности, скажу только, что наша войсковая часть имела непосредственное отношение к медицине, находилась в центре старого города в окружении двухэтажных маланских двориков и её личный состав состоял из: 15 рыл солдат, двух сержантов, 15-ти майоров, 15-ти подполковников, двух полковников и генерал-майора, плюс к этой скромной компании ещё человек тридцать гражданских, в большинстве своём молоденьких лаборанток и врачей разного профиля, ещё плюс два кочегара, женщина – садовник, ветеринары и уборщицы. А также, в штатном расписании были и стояли на довольствии: три собаки, два десятка кроликов, пол сотни морских свинок, сотня крыс и многие сотни , если не тысячи белых лабораторных мышей. За всем этим беспокойным хозяйством присматривала специально обученная сердобольная женщина, которая скармливая им ежедневно литры молока и килограммы творога, и зерно с овощами, не забывала поделиться с нами , обычными солдатами, так напоминавшими ей собственного сына, тоже попавшего на два года, но в другую организацию и с конфискацией имущества. Для животных было построено специальное помещение – виварий, откуда круглосуточно доносились зверячьи крики и возня. Любой военный причастный к медицине автоматически перестаёт быть военным, т.к. дух медицины сродни духу искусства, густо пропитан демократическими толками и либеральным настроем. Наши служаки не были исключением и поэтому у многих подполковников и майоров был не только округлый животик, но ещё и румяная физиономия с пористым красным носом, что говорило о давнишней и крепкой дружбе с чистым медицинским спиртом, которого в ту пору было в изобилии. Естественно о строгой военной дисциплине и тяготах и лишениях воинской службы мы знали только из почтовой переписки с друзьями, которых с лёгкой руки Призывного плана Генштаба СССР раскидало по войсковым частям бесчисленного множества союзных республик. Между книжками « Воинский Устав», «Коран» и «Библия» я особой разницы не видел, т.к. на тот момент не читал ни одну из них. У меня за плечами было медицинское училище, поэтому практически сразу по прибытии в часть я получил должность в лаборатории и как полезную нагрузку – должность начальника мед склада. Помимо всякого хлама у меня на складе хранились внушительные запасы спирта , упакованные в 200 л бочки и сорокалитровые бидоны из нержавейки. По существующим на тот период ГОСТам, на каждое открытие бочки или бидона я должен был списывать «на испарение» определённый количественный процент спирта, который вычислялся по специальной таблице с учетом температуры , влажности и атмосферного давления. Кроме меня в этой таблице никто не шарил, чем я наинаглейшим образом и пользовался. Поэтому у меня практически каждый день , кроме выходных, набегало от 0,7 до 1-го литра чистейшего ЦЕ-ДВА-АШ-ПЯТЬ-ОАШ. Проблема «чего бы заблть?» отпала сама собой. А ещё под моим присмотром находился высшего качества медицинский ацетон и бесчисленное множество просроченных, списанных и о[еврей]ающих списания индивидуальных аптечек со шприц-тюбиками промедола. И то и другое пользовалось большим спросом у многочисленных обитателей наркоманского притона , окна которого в аккурат выходили на наш хоз.двор. Вопрос о половом влечении решался в обществе смешливых и опрятных девушек-лаборанток и любвиобильных раскрепощенных одесских девчат по ту сторону невысокого забора. Короче – служба удалась. Немного об архитектуре. Внутренний двор нашей части , так называемый плац, размером был чуть больше волейбольной площадки, со всех сторон окруженный зданиями лабораторий и боксов с автомобилями. Радовало глаз обилие клумб с розами, гладиолусами, нарциссами, пионами и другими экзотическими и не очень рослынамы. Была сирень и несколько сортов винограда на добротных беседках, сваренных из железных труб с восьмикратным запасом прочности. Прямо в центре одной из клумб шелестела огромными девятипалыми лопухами двухметровая ёлка марихуаны без половых признаков, буйно вымахавшая из случайно оброненной барыжной семечки. Добродушная но не далёкая женщина – садовник на свой вопрос «а чё это?» получила от меня исчерпывающий , но очень путаный ответ о необходимости генной модификации экстраполярного клонирования очень редкого вида гималайских рододендронов. Обилие незнакомых терминов оградило меня от дальнейших расспросов и в дальнейшем эта прелестная женщина не только полола сорняки и обильно поливала нашу красавицу, но ещё и периодически подкармливала ядрёным кроличьим навозом. Слава богу в виварии этого дерьма хватало. Не до[еврей]аясь когда наша красавица покажет свой пол, мы безбожно цмыкали нижние лопухи и высушив их в почтовом конверте под утюгом, укуривались просто в хлам, периодически чередуя «укурочные» дни с «алкогольными». Закончим с затянувшейся прелюдией. Была суббота, паркохозяйственный день, по нашему календарю – «укурочный». Я – сержант, вяло попёздывал на салобонов, которые ну уж очень откровенно симулировали свою любовь к метле и лопате. Время близилось к обеду. Ещё совсем чуть-чуть и я в компании двух сослуживцев из элитной гильдии планокуров наточим лопухов и совершив таинство утюговой сушки наконец-то причастимся к фантастическим мирам параллельных измерений. Приход был как всегда, оглушителен и беспощаден в своей тяжести, если ты стоял – то непременно сразу садился, если сидел – то принимал горизонтальное положение. Обездвиженные , мы с корешем сидели на койке в маленькой казарме и тягуче посмеивались над нашим третьим другом, которого распластало как знаменитую черноморскую камбалу по дну моря. Не сильно отличаясь от покойника, он лежал на койке без признаков жизни, заострившееся бело-серое лицо покрыто мелкими бисеринками пота, в откинутой на прикроватную тумбу руке, между средним и указательным пальцами тлела подкуренная сигарета, именно на неё и был устремлён наш узкоглазый взор. Кривая колбаска тлеющего серого пепла неотвратимо приближалась к сжимающим сигарету пальцам, мы застыли в о[еврей]ании весёлого шоу, но, чуда не произошло, серая пепельная лавина благополучно миновала зону пальцев, наполнив комнату слабым запахом палёной кожи и упёрлась в фильтр, который беззвучно отвалился и с лёгким стуком упал на крышку тумбочки. Мы с открытыми ртами сидели и смотрели на пепельную колбаску, вялым членом свисавшую по обе стороны от пальцев. «Ни хера себе его растащило» с хриплым удивлением прокряхтел сосед. Может сдох?- поддержал беседу я . Помогая друг другу встать мы медленно поковыляли на ватных ногах к койке друга. Тьфу блин, напугал. Ложная тревога. Его грудь редко и едва заметно приподымалась в поверхностном дыхании. Мы тут же с ленивым ржачем начали сочинять импровизированный текст некролога для нашего кореша. Всех цитат я не помню, но что-то вроде: Перестал дымить пламенный мотор сбитый атакой коварных каннабиноидов и ядовитые почки марихуаны расцвели буйным цветом на печени бойца и погубили почки, простые человеческие почки этого же самого бойца, почки убили почки, Аминь. Наш коллективный дебют в прозе резко прервал крик дежурного по части – «Выходи стройся!» Што за бл?, какой стройся?, тут кроет так , что впору ласты клеем мазать, а он –« стройся!». Оказывается, сегодня будет ежегодный турнир по волейболу между командами солдатов, офицеров и командой гражданских служащих. И нас требуют на торжественное построение перед началом соревнований. Вот это номер, а как дойти туда? А как стоять? А играть как? Опущу скучные подробности построения и пламенных речей . Свисток судьи – и мы стоим по номерам, каждый в своём секторе, мяч на подаче у здоровенного майора, которого я всегда ассоциировал с гибридом между диким викингом и Карабасом –Барабасом. Хлопок удара – как выстрел и мяч начинает своё снарядоподобное движение, я стою в центре поля и отчетливо вижу, как он стремительно набирает скорость, медленно вращаясь вокруг оси и покачиваясь из стороны в сторону. И вот он становится всё больше и больше заслоняя и вытесняя своим жёлтым шаром все остальные сегменты моего поля зрения. «ЛУСК!!!», с упругим ударом он лупит меня в лоб, в районе переносицы, и я , как подкошенный падаю на спину, подхватив энергию удара, проезжаю на горбу по свежеподметённому асфальту. Башка моя разорвалась на тысячи стеклянных брызг, но боли я не чувствовал. Вытирая рефлекторно выступившие слёзы и размазывая кроваво-зелёные сопли я неуверенно встал, и со словами «Ну вас нахуй с вашим волейболом» шаткой походкой поплёлся в сторону казармы под пронзительные окрики дежурного по части. Нашего недокуренного покойника суматоха с соревнованиями обошла стороной, но второй корефан был со мной, он добровольно вызвался помочь дойти мне до койки и сейчас безбожно ржал у меня над ухом, беспрерывно повторяя : ну ты артист, ну ты артист. Через минуту я провалился в тяжелый сон. «Подымай свою жопу и бегом на плац!»- бесцеремонно дёргал меня за плечо майор Шушу: «Я сказал ВСТАЛ и ПОШЕЛ!» Майор Шушу авторитетом не пользовался и напоминал скорее шакалюгу-шавку при Шер-хане в мультике про Маугли, чем бравого военного, каким он хотел казаться. -Иди дрочи,-вяло отмахнулся я . Ни сколько не смутившись, Шушу пригрозил, что щас он позовёт майора Бобо и тот «даст нам просрацца». Это плохо. Майор Бобо был переведен к нам из расформированной в Германии части, потомственный военный, родился и жил по уставу, по уставу он принимал пищу и совокуплялся с картонным макетом потенциального противника. Если немного утрировать, то и в гальюн он ходил по уставу: на счёт «РАЗ»- снимал штаны , на счет «ДВА» - ловко отстреливал коричневой торпедой прямисенько в центр мишени, на счет «ТРИ» - резким движением обрубал свежие и давнишние сухари вокруг ануса, на счет «ЧЕТЫРЕ» - он уже стоял на плацу в каске, химгандоне, с полным боекомплектом, готовым к сорокакилометровому маршброску. Итого – четыре секунды. -Иди дрочи- повторил я и накрыл лицо подушкой. Дааа, хочешь не хочешь , а вставать прийдёцца. Прибежал Бобо и лающим командным голосом начал раздавать сумбур вонных команд, хаотично вскидывая руки в нацистском приветствии. -Когда –нибудь, я приделаю к тебе усы от мёртвого фюрера- шепотом пообещал я и поплёлся на улицу. Турнир давно закончился. В напарники мне был назначен Ваня ЭМ, огромный добрый увалень, который был только что приехал с полигона и не успел уйти в баню вместе со всеми солдатами, оставшиеся два кореша находились в коме и были нетранспортабельны. А делать нам предстояло следующее- нужно было взять фосфид цинка, смешать его с прожаренным в подсолнечном масле зерном, и эту смесь расфасовать примерно по спичечному коробку в маленькие кульки, скрученные из страничек старой книжки. Пояснение: -фосфид цинка- ядовитый летучий черный порошок, высшей степени токсичности, работатьс ним можно только в специально оборудованных вытяжных боксах, в спецодежде, защитных очках и респираторе. Во время работы ни в коем разе не курить и не принимать пищу. Практически не выводится из организма, при отравлении – летальный исход без выебонов. Назначение: Используется в составе затравочных смесей для уничтожения мелких грызунов (мыши-крысы), у которых нарушает процесс всасывания [еврей]кости в тонком кишечнике,что приводит к стремительному обезвоживанию организма, быстрой смерти и мумификации трупа, что есть большой плюс, т.к. сдохшие в подпольном пространстве мыши и крысы не воняют и по внешнему виду напоминают лёгкие и мохнатые картофельные шкурки. Кароче , очередной высокий военный чин узрел в своей усадьбе непрошенных гостей и в режиме боевой тревоги нам был выдан приказ срочно накрутить достаточное количество кульков с отравой. О токсичности фосфида мы могли только догадываться, технику безопасности нам никто не читал, и поэтому склонив голову набок, чтобы дым от сигареты не лез в глаза, я неспеша мешал в алюминиевом тазике чёрное варево, вздымающееся вверх летучими гейзерами серой пыли. Пыль эта долго висела в воздухе и насосались мы её по полной программе. Сама работа времени заняла не больше часа, ну и спал я часа полтора до этого, короче от травы тащило меня ещё конкретно. Но теперь началось вообще что-то непонятное. Если кто-нибудь когда-нибудь падал во сне, тот поймёт о чем я говорю. Чувство стремительного падения в бездну накатывало волна за волной и леденящая пустота внизу живота с новой силой бросала меня в бесконечную яму свободного падения. Скажу сразу, чувство – изнуряющее неприятное. НА перекур вывалил синий в дым майор Люлю, праздновавший с коллегами победу в волейбольном турнире, сам одессит,из местных, неплохой мужик, с которым у нас состоялся примерно такой разговор: - Таищ майор, можна вапрос? -Давай рожай, контуженный -А за каким блм, извините, я всё время как будто падаю кудато? -Извиняю, вопрос тебе встречный – а за каким блм моя прабабка невинность продала Петлюре?- майор весело заржал, -блом надо меньше торговать, и мячи ловить на поле,- всё так же весело ржал он. Но узнав , что мы имели дело с фосфидом, негромко буркнул- заблть тебе надо, водки, и побольше, чем быстрее тем лучше и уже посерьёзневший пошел бухать дальше. Я сразу к Ване – слышал, что майор сказал?, надо срочно забухать. По субботам мне ключи от склада не дают, и поэтому спирта не было, денег тоже, оставался один единственный вариант: продать в соседнем барыжном дворике граничащем с нами общим забором, предусмотрительно припрятанных мною два десятка кульков с затравками. Этот одесский дворик – коих по старому городу десятки, представлял собой двухэтажный каменный мешок, на внутреннюю площадку которого выходило множество разнокалиберных балконов и балкончиков, навесов и натянутых тентов, зонтиков, деревянных лестниц и дверей коммунальных квартир. Почти у каждой двери стоял стол в качестве витрины и на нём была водка, вино, сигареты, напитки, пиво и жевачки. Если ты проверенный, то можно было купить неплохого плана или проститутку, поговаривали, что если очень попросить , то можно достать и кокс и герыч, и кое что потяжелее 24 часа в сутки. В этом дворике нас знали как облупленных, потому что львиную долю слитого бензина, солдатского мыла, простыней и бушлатов мы меняли на пойло именно здесь. Возлагая большие надежды на тот факт, что бич одесских подворотен-это грызуны, мы взяли отраву и полезли через забор совершать натуральный обмен. Разочарованию нашему не было предела – уже шестой или седьмой по счету торговец круглосуточной малины посылает нас куда подальше, и утверждает , что у них нет мышей. Пришлось вернуться ни с чем. Ваня был чернее тучи, он грузно ходил из угла в угол и как заколдованный бубнил – нет мышей, нет мышей , нет мышей! - Нет мышей! – и хлипкая деревянная дверь вивария с треском отлетает в сторону -Нет мышей! – и в клетках панически заметались сотни испуганных зверьков, неузнаваем в своём новом грозном образе Ваня шел к своей заветной цели. -Нет мышей! –и его огромные крестьянские ручищи охапками загрбли бушующее белое море лабораторных грызунов и ловко высыпали в огромное чёрное пластиковое ведро. Подобно Петру Первому грозная фигура Вани , широко расставив ноги, стояла на плоской верхушке каменного забора, крепко сжимая в руке дужку ведра. - НУ ЧТООО???, НЕМА МЫШЕЙ???- зловещим басом прогрохотал Иван, -нет , нет, нема-послышались неуверенные ответы - Так теперь БУДУУУУУТ!!!- срываясь на крик орал Ваня. И ведро с десантом глухо стукнулось о горбатую брущатку дворика. Огромное полчище мышей белым горохом, за считанные секунды раскатилось по щелям и дырам довоенных построек. Слегка охреневшие от такой выходки жители дворика , быстро раздуплились и начали в нас кидать чем попало.На последок Ваня им крикнул-«Сунетесь к нам- пристрелю бл!» И мы в возбуждении вернулись в казарму. Тем временем мне становилось всё хуже и хуже, боли по всему телу, жуткий сушняк и непродуктивные рвотные позывы изматывали моё медленно умирающее тело. И кто знает, может и не писал бы я сейчас эти строки, если бы в тот вечер не вернулся из отпуска наш сослуживец, с трёхлитровой банкой огненной домашней самогонки и полным карманом денег, который мы тут же обменяли на 12 пузырей креплённого молдавского вина «Лучафэр». Я жадно запивал самогон креплёным вином и пил кружку за кружкой не пьянея, искренне молясь Творцу за все свои грехи. Первые покупатели за затравкой появились дней через пять, и им была сделана небольшая скидка, потом повалили остальные, на всех затравок не хватало, выстроилась очередь на неделю вперёд. Пользуясь случаем мы вдесятеро подняли цену от первоначальной. Теперь меняли один кулёк – один пузырь. Но даже это не останавливало потерпевших. Прошло время и бухали мы как-то в гостях у одного из жителей этого дворика , одинокий алкаш Алик приторговывал водкой и сам был не против пропустить стакашку. Сидя у него на кухне я в полуха слушал его тоскливую историю. Вытирая заскорузлой рукой слезящиеся глаза Алик продолжал: -а потом ваши белые мыши переебли всех наших серых мышей, и теперь,новые мыши похожи на долматинцев… - Белку лечи свою,- тихо сказал я и вышел навстречу новым тяготам и лишениям воинской службы. Одесса, лето 198… года

Спасибо Бразы на добром слове, обязательно налью ещё, тока вот архив в электронном виде безнадёжно утерян, а перепечатывать рукописный текст не хватает времени, есть дела поважнее, сами понимаете, майский день - год кормит))

сорри ПРОДОЛЖЕНИЕ Напротив меня стоял ЧЁРНО-БУРЫЙ ЧЁРТ, С ВЫПУЧЕННЫМИ КРАСНЫМИ ГЛАЗИЩАМИ С ЧЁРНЫМИ БУСИНКАМИ ЗРАЧКОВ, БЕЛЫМ ОСКАЛОМ КРИВЫХ ЗУБОВ и протягивал ко мне свои ужасные , в чёрных струпьях лапы. Я кричал так , как никогда не кричал в своей жизни. Запасы быстроиссякающего воздуха я молниеносно пополнял коротким резким вдохом и снова и снова извергал из себя запредельные децибелы звериного крика. Прооравшись от души, боковым слухом я замечаю параллельные крики в тёмном проёме комнаты справа от себя, причем крики явно принадлежат человеку, и человек этот не кто иной как пресловутая сестра моей потерянной свидетельки. Попутно ощупав пальцами холодную гладкую поверхность, удивительно похожую на стекло, я понял что это всего лишь зеркало. И с неописуемым облегчением кинулся успокаивать бьющуюся в истерике леди. После моей десятиминутной скороговорки путанных перепутанных объяснений девчушка более менее уразумела кто я такой и почему здесь, и в знак примирения и снятия стресса предложила выйти на кухню и «ёбнуть по сто грамм». Скорее всего она и до этого причащалась, причиной чего и был её столь здоровый и безмятежный сон. Прошаркав на кухню я тут же быстро закрыл горбом отсутствие москитной сетки на оконном проёме, взгромоздившись для этого своей многострадальной жопой на грязный подоконник. Она стояла напротив меня в такой же ночнушке, только стерильно чистой, оттопыренной двумя бугорками упругих девичих сосков, держа в одной руке пузырь со смагой, в другой – стаканы, когда в новой вспышке я увидел её широкораскрытые полные ужаса глаза и раззявленный в беззвучном крике рот, в эту же долю мгновения костлявая белая рука мелькнула из-за моей спины на границе бокового зрения и судорожно ухватила меня за горло, одновременно заваливая в пустой проём окна, в жадном трепете затягивая моё тело и душу в самое пекло преисподней. В парах зловонного дыхания я услышал зловещий шёпот КТОООО ТЫЫЫЫ???? Как раз впору обосрацца и ответить жуткой твари. В какой уже по счёту раз насыщенный электричеством и пропитанный озоном чистый колхозный воздух огласили нечеловеческие крики. Не буду долго томить терпеливого читателя, посланником из ада оказалась блутая свидетелька, которая очнувшись и не смогя найти покой в чужом доме, приковыляла в родную хату, но обнаружив что её уже сорок раз переодели и ключ от хаты безнадёжно пробл, попёрла по проторенному мной тернистому пути. На вопрос « почему душила падлюка?» внятного ответа я так и не услышал. Остаток ночи до рассвета мы скоротали за бутылкой жгучего местного самогона и душещипательными исповедями о своих долгих, почти восемнадцатилетних жизнях. Верхушки тополей заботливо отблашенные тропическим ливнем зазолотились под лучами всходящего Солнца, пора было идти на второй день свадьбы, а секса так и не было, врут народные поверья….

Случилось так , что мой товарищ с которым мы прошли бок о бок не одно приключение, нео[еврей]анно залетел на симпатичной девахе из соседнего посёлка и по категорическому настоянию родителей с обоих сторон ему предстояло пройти весёлый обряд бракосочетания в свои неполные 19 лет. Я был на год его младше и меня предстоящее действо безумно забавляло.За неимением других кандидатур моё тело было назначено на роль свидетеля, чему я тоже несказанно обрадовался, т.к. по народному поверью свидетель должен обязательно отведать свидетельницу. А свидетельница была та ещё штучка. Кароче помылись, побрились, натянули праздничные лохмотья, прихватили с собой папироску приколоченную и свадьба началась. Опущу нудные подробности самого обряда и последующее обязательное посещение мест боевой славы, смотровых площадок и мостов любви. Перейдём сразу к застолью, гостей собралось человек шестьдесят, все как на подбор разбитные и румяные колхозники и колхозницы- виноградари. Тост за тостом , всё по плану , лица радостны , глаза горят и звон бокалов не затихает ни на минуту. Свидетельша-красотою лепа, но за воротник заливает не дай бог, короче когда она в очередной раз зачастила рюмками я подсел поближе и жарко зашептал на ушко что неплохо было бы осуществить в реале народное поверье об обязательном совокуплении свадебных свидетелей, из её ответного невнятного и такого же горячего шёпота я понял , что она вроде бы как и не против, потому что предки съехали, а сеструха еёшная лет пятнадцати будет спать здоровым девичьм сном. На всякий случай я спросил как найти её хату , на случай если она нажрёцца как последняя падаль и куда мне её потом волочить, на что получил пространный ответ , перемежаемый слюнявыми брызгами и фрагментами салата о ключевых местах нашего маршрута. Из этого ответа я нихера не понял, но уповая на самонадеянность подросткового максимализма не сильно парился как и куда я её попру. Время шло, народ гулял,вот уже чересчур резвого соседа долбят под забором мужики, выкинули за ворота ещё парочку сочувствующих, пойло льёцца ручьями, столы ломятся от корма и дикий пляс сотрясает почву под ногами от тракторного стана до водонапорной башни. Немного подустав от этой вакханалии я решил дунуть , что бы поправить здоровье и моральный дух. Одному дуть было впадлу и поэтому оперативно был выбран странноватого вида родственник со стороны невесты, который после второго напаса скоропостижно перестал подавать признаки жизни и ушёл в четвёртое измерение сидя на ведре с углём между печкой и буфетом. Вывалив на улицу, где стояли праздничные столы я вмиг окунулся в атмосферу всепоглощающего счастья и веселья и через минуту уже скакал в белой тёщиной ночной сорочке на радость и потеху почтеннейшей публики. В порыве стремительного танца без названия я вдруг увидел краем глаза медленно сползающее по стене тело моей свидетельницы, как раз в полуметре от двери в санузел. Чувствуя , что все мои половые фантазии могут сойти на нет я пулей бросился к ней на помощь, но увы , помощь была уже не нужна, коварная алкогольная интоксикация сделала своё тёмное дело, и сколько я не колошматил её по щекам, таскал по кафелю, и в конце концов засунул голую в ванную и поливал холодной водой, в себя она так и не пришла, только бормотала что то на нецензурном языке. В порыве страсти я уже было хотел воспользоваться ситуацией и по тихой воде воткнуть ей под кожу между булок , пока тёплая. Но потом вовремя остановился решив , что это как то не по рыцарски и попахивает некрофилией. Короче позвал тёток, они быстро разрулили ситуэйшен, проблевали, промыли, дали сто грамм смаги и уложили жертву спать. Немного опечаленный вышеописанными событиями я без особого энтузиазма поплёлся продолжать оргию. Трава наворачивала посерьёзному, плюс ко всему ещё и алкоголь которого я тоже хлблл изрядное количество, короче мою робкую попытку прикорнуть где нибудь на лавке в полисаднике вдруг резко оборвали громовые раскаты приближающейся грозы и в следующую минуту хлынул тропический ливень нафаршированный пушечными громовыми раскатами и ослепляющее яркими вспышками молний. В панике заметались гости вмиг промокшие , но всё такие же радостные, в следующий миг после ярчайшей вспышки и оглушающего раската грома погас свет во всей округе(как оказалось позже, молния жухнула в поселковую подстанцию) Волей неволей но гостям пришлось сморщить жопки и потихоньку расползаться в кромешной темноте по своим хаткам. Кто то из гостей остался в доме невесты , но мне места не хватило и я стал со скрипом шевеля мозгами вспоминать путевые вехи маршрута, нашептанные мне пьяной свидетелькой, когда она была ещё более менее при памяти. И тут меня начало выстёгивать конкретно, в первую очередь начала страдать координация движений, мало того что тело и так плохо слушалось хозяина , так прибавился ещё и фактор наличия скользкой и липкой грязи наших прекрасных грунтовых дорог. Амплитуда моих телесных колблий ограничивалась только присутствием заборов по обе стороны от дороги. Все эти замысловатые манёвры я совершал в уже упомянутой белой тёщиной ночной рубахе, наводя ужас на запоздалых селян в ярких спышках молний.Причиной следующего моего привала стала чересчур агрессивная шавка, которая резво нарезала своими бивнями бахрому на моей ночнушке. Но убедившись что супротивник скорее мёртв чем жив вскоре оставила меня в покое. Продолжая сеять панику и веру в нечистую силу среди жителей посёлка( смотрите!!!! Привидение!!!) моё тело пригрбл к домику, по описанию похожему на разыскиваемый, вот и штакетник голубой, и калитка тож голубая, если только вспышки молний не искажают цветовосприятие. Перевалившись через хлипкий забор я добрался до дверей домика и дёрнув ручку двери застыл в безмолвии. Дверь была закрыта. Какой же я дурак, ведь свидетелька спит там, в доме у невесты, какого хера я ваще сюда припёрся. Сквозь затуманенную пелену сознания я тщетно пытался найти выход из этого дерьма, но не придумал ничего лучшего как попытаться разбудить её сестру, попробовать объяснить кто я , и увалится в конце концов в тёплые тряпки.Не тут то было, если её не разбудили пушечные раскаты грома, то мои жалкие крики и всхлипы о помощи прошли просто незамеченными. Угасающее сознание бубнило: проникнуть в дом любой ценой, проникнуть в дом, прони… В первую очередь содрогаясь вялыми фрикциями была оторвана дверная ручка и окончательно убедившись в железной неприступности входной двери я поплёлся тихим сапом на противоположную сторону домика в надежде повторить свои поползновения через окно. Оказалось, что домик стоит на склоне, в чём я нео[еврей]анно убедился, личной жопой сосчитав все ступеньки и выбоины на моём тернистом пути к нирване.Наконец клацнув зубами в последний раз я увидел , что окна домика находятся на уровне второго этажа и вялые попытки допрыгнуть до подоконника только усилили мои ассоциации с огромным и непоколблмым каменным членом. Не имел большого успеха и постамент из наспех составленных перевёрнутых вёдер. Окна манили своей близостью и были недосягаемы. В башке бьёт набатом новая оригинальная идея: ищи лестницу!!!, ищи лестницу!!!, у всех колхозников –виноградарей есть лестницы!!! В спышке молний высветился очередной объект для поисков – хоз.постройки в виде сараев и ещё раз сараев. НЕ раздумывая больше ни секунды я смело шагнул на встречу новым приключениям. Вот это наверно и была моя самая большая ошибка за всю прошедшую жизнь. Как только я сделал первый шаг, так тут же оказался в цепких объятьях безумного хитросплетения резиновых шлангов, грабель,тяпок-цапок и картофельной ботвы. С отчаянными криками раненого пингвина я начал погружаться в пучину ужаса и грязи, поднимая своими крыльями-плавниками тучи черных брызг. Пытаясь удержать равновесие на шаткой земле этого триждыпроклятого огорода, я выполнял такие кульбиты, что неугомонные черноморские дельфины от зависти поотгрызали бы себе жабры. А отпечатки моего тела в разных позах на плодородной крымской земле ещё долго веселили друзей и соседей хозяев этого участка. Вдоволь нанырявшись я наконец на четвереньках добрался до сараев и в очередной бело-синей вспышке обнаружил столь желанную лестницу, которая сиротливо стояла под навесом. Вооружившись вновьприобретённым шансом на спасение я отправился в обратный путь, который прошел с меньшими потерями т.к. я использовал лестницу как запасную ногу. Упал только один раз, когда запутался какую ногу переставлять – мою или деревянную. Ну вот и всё , я у ворот рая, с треском оторвана москитная сетка и с грохотом полетели на пол цветочные горшки. Я с облегчением окунулся в душное и тёплое чрево дома. В окутавшей тишине тихо скулит голодный комар, но вот вспышка и новый раскат грома заставляет меня очнуцца от забытья и начать продвигаться вглубь дома, к такому долгожданному покою. До боли напрягая непослушные глаза и вытянув вперёд растопыренные руки я медленно двинулся в зловещую чернь коридора сея вокруг брызги и ляпы грязи. Путь был долог и мучителен в своих препятствиях, и вдруг мои пальцы слегка коснулись чегото холодного и скользкого. Зашевелились волосы на затылке , ужас в очередной раз сковал моё тело и в яркой вспышке молнии, увиденное , спровоцировало горячую и неудержимо тугую струю в собственных штанах. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ….

ppdjaa да нет брат , не писатель. И в отличие от тебя нахожу свой слог довольно однообразным и предсказуемым)))

спасибо Бразы, завтра ещё ченить вывалю если тока сёдни нарою свои мемуары, запахторил в какую то папку авкакую не помню.

Привет бро, для меня это самая реальная из всех реальностей, а как воспринимаешь мою писанину ты -это твои проблемы ПРОДОЛЖЕНИЕ «Тьфу блядь, педики блие»,-омоновец презрительно сплюнул, -«Видели кого-нибудь?!» Мы неуверенно проблеяли : Неееет , и довольный нашим ответом отважный омоновец резво потрусил дальше по своим опасным криминальным делам. На вопрос старшего – « Ну что там?», наш омоновец ответил: « Да два гомика сосут друг у друга». Мы в обессиленном изнеможении лежали на песке и я размышлял над его последней фразой «сосут друг у друга», и вдруг нео[еврей]анно вспомнил, что когда он только завалил к нам то фонариком высветил рожу КУ, на которой я ещё тогда заметил белёсые , в спешке растертые по щекам кефирные разводы и подтёки. Наверняка такие же были и у меня. И вот на новой волне прихода на фоне счастливого избавления и непередаваемого чувства вселенской эйфории, давясь от безудержного смеха я начинаю нашептывать КУ про его завафленную морду. Громко ржать было нельзя , поэтому мы делали это по щенячьи тихо, уткнувшись рылом в землю и периодически пуская струйки песка из ноздрей. Когда пик истерического веселья достиг своего апогея, КУ с надрывным хриплым сипом выдавил из себя , что для полного соответствия образу нужно отдрючить друг друга в жопу. Ну тут я ваще задохнулся. Ну а на награбленные деньги мы ещё два дня бухали, налива всем кому нипопадя и рассказывали какой ценой нам досталось это пойло)))))

Посвящается моему другу КУ. Было это ещё до службы в армии, нам с корешем лет по 17-18, он тогда уже вовсю долбил дуст, знал как отличить женское растение от мужского и высушенную шмаль хранил в холодном и тёмном погребе в трёхлитровых банках. На банки были приклеены бирки из вырванных тетрадных листочков с корявыми, но старательно выведенными буквами. Маркировка была незамысловатая, надписи гласили: «ХА-ХА», «УМНЯК», «ИЗМЕНА», «ТОРМОЗ».Дилетантство канешно дилетантское, но в то время он был для меня непререкаемым АВТОРИТЕТОМ.Собрались кароче мы дунуть в вечери, после недолгих дебатов был выбран состав смеси- «ха-ха с изменой», взяли по щепотке смеси из соответствующих банок, смешали всё в одном корыте и благополучно задолбили папироску на двоих. Приход был великолепен, шмаль «ха-ха» доминировала, мы смеялись как невинные дети и ржали как половозрелые бабуины в период случки, заходились в удушье старческого плаксивого кряхтенья и безрезультатно пытались вызвать «измену».Навеселились вдоволь и вот пришло время накормить жабу, а жрать хотелось так сильно, что это желание затмевало собой все остальные мысли. Стемнело, карманы пусты и денег ноль, жрать охота невыносимо да и трава кроет всё круче и круче. В конце концов мы с КУ решили , что если мы сейчас срочно не пожрём, то нас точно расплющит по асфальту. С чего начать? А начинать надо было с денег, вернее с их отсутствия, поэтому первоочередной задачей для нас стала цель- добыть лавандоса. Было это ещё при совдепе и если есть кто постарше, тот помнит, что раньше возле пиво-водов-автоматов стояли РАЗМЕННЫЕ автоматы, кидаешь в него монетку достоинством 10, 15 или 20 копеек и он выдаёт тебе мелкие монетки по 3 и 1 копейке. Вскоре такой автомат был благополучно обнаружена границе песчаного пляжа и [еврей]енького сквера с чахлыми деревьями. В молодости нашей бесшабашной часто присутствовали элементы криминала, но тогда об этом мы как-то не особо заморачивались. Кароче КУ обмотал клешни футболкой что бы не порезать пальцы об угол жестяной двери автомата и скрепя и попёрдывая вчерашним борщём оттянул его на себя, когда образовалась достаточной ширины щель я просунул в неё свою ручонку и цепко ухватил контейнер с мелочью, который висел там на специальном кронштейне. После двух минут интенсивного сопенья и пыхтенья контейнер был доблестно извлечен из недр доброго разменного автомата. Окрыленные успехом мы опять немного поржали но потом резко загрустили, потому что тякать за собой железяку с двумя килограммами мелочи неудобно и палевно. Кароче деньги пересыпали в снятую с КУ футболку, железяку запхали опять в чрево автомата и уже хотели колотить клинья к югу, как я своим выпуклым военноморским глазом замечаю буквально в нескольких метрах от нас новенькое здание типа припляжная насыпайка-наливайка-столовка-буфет. И снова мысли о жратве затмили своей массой жалкие остатки здравого смысла. Как вампиры у стен пункта переливания крови, так и мы с безумным взглядом ходили вокруг здания столовки дергая лапами за все окна-двери, в надежде найти хоть какую то лазейку. В конце концов отжали створку окна , которая была закрыта только на один шпингалет, второй вырвали с мясом и залезли вовнутрь помещения. И вот тут уже тяжелой удушающей волной нас подмяла под себя измена. Мы стояли в полной темноте, липкая тишина изредка нарушалась нашим сдавленным дыханием и звуком падающей капли из неплотно закрытого крана. По спине поползли противные холодные колики и волосья на загривке начали потихоньку приподыматься дыбом. Боком , боком, шажками неуверенными мы начали осторожно пробираться к призывно манящим хромированным ручкам огромного промышленного холодильника, которые тускло поблёскивали в темноте. Наконец я судорожно ухватился за скользкий и холодный металл ручки и с ужасным скрипом и скрежетом дверь распахнулась. Чувства настолько обострились, что казалось я слышу стук копыт разбегающихся в ужасе тараканов и панические крики тараканьих блох которые на них живут. Вобщем подсвечивая спичками мы убедились в ненапрасности своих телодвижений : на полках стояли ампулы с кефиром, рядом с десяток обветренных жарким южным солнцем котлет, клетка яиц с фиолетовыми штампами и половинка вареной курицы, причем вторую половину от неё кто-то оторвал или откусил , а не отрезал. Блаженно прикрыв глаза я глотал котлеты, как таблетки аспирина и жадно запивал их кефиром вперемежку с сырыми яйцами. Громко хрустели на зубах яичные шкарлупки, но это было так несущественно… И тут я боковым зрением замечаю непонятную возню за окном, мелко мелко задрожали колени и очень захотелось обосраться прамо в штаны, здесь и сейчас. Новой волной прихода меня прибило к стене и за окном в свете скупых бликов карманных фонариков я увидел зловещие силуэты омоновцев в касках и с автоматами. Боже мой, ЧТО ДЕЛАТЬ????, сознание лихорадочно подкидывало возможные варианты развития событий, чередуя их состоянием какой-то отчаянной беспомощности. НЕ понаслышке я знал на что способен румянощёкий и озорной боец отряда милиции особого назначения, для такого пробить башку прикладом или отбить дубиной все внутренние и внешние органы-просто пара пустяков. Обреченно всхлипывая мы наблюдали за мельтешащими чёрными фигурами омоновцев [еврей]ко разбавленных парой –тройкой мусоров в своих фуражках. Вся эта делегация тихо беседовала у окна , скорее всего обсуждая планы вероломного нападения и дальнейшей публичной казни нарушителей спокойствия, т.е. нас. Атмосфера ужаса заполнила помещение, сковала наше дыхание и ощущалась физически. Не сговариваясь, мы одной черной тенью на четвереньках бросились из кухни в общий зал, метнулись к самому дальнему окну, благо здание и окна новые , шпингалеты не покрыты сантиметровым слоем масляной краски. С лёгким щелчком они открылись и мы бросились в открытое окно, подстёгиваемые желанием выжить любой ценой. Вопреки здравому смыслу вместо того что бы затеряться и затаиться в жалких хащах сквера какимто хером нас понесло на пустынный песчаный пляж, где единственным укрытием на многие сотни метров была старая кривобокая железная раздевалка. Её черный прямоугольник на тонких ножках и был конечным пунктом нашего стремительного бегства.Если принять во внимание нарушение времяощущения под MJ, когда например от дивана до холодильника по накурке идешь целую неделю, хотя в реале секунд 5-6, то до раздевалки мы добрались примерно через месяц, хотя в реале долетели за те же самые 5-6 секунд. Короче забежали в неё, упали на колени друг против друга и с ужасом ждём дальнейших указаний от подсознания. И тут меня осеняет: «Ёб твою мать, у КУ в руках узел с деньгами, это просто жопа , НАРЫ, вилы!» Я ему кричу : Копай , копай блядь!!! Снимаю футболку, заворачиваю узел в неё и лихорадочно начинаю помогать корешу рыть в песке яму. Затромбовав в неё футболочный узел с деньгами и коекак разравняв песок мы стояли на коленях друг против друга и истово молились своим богам. За тонкой железной перегородкой слышалась отдаленная возня и беготня служителей закона , которая постепенно перемещалась из сквера в сторону пляжа. Потом послышалась уверенная поступь по песку и проём раздевалки, щедро усыпанный яркими ночными звёздами загромоздила чёрная фигура здоровенного омоновца с фонариком в одной и автоматом в другой руке. Мы с КУ, инстинктивно взявшись за руки испуганно смотрели на него широко открытыми от ужаса глазами. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Да какой там расслабончик, он в предыдущий раз оставил мне такую же пятку, сразу я её дуть не стал а вечером разбодяжил с табачищем и дунули в три рыла, я и два кореша, колошматило нас часа четыре, сидели бледные как покойники без признаков жизни, один из корешей потом опять на клей перешол, говорит идите вы в жопу со своей травой))))

Вставлю свои пять копеек, в лихие девяностые работал я водителем у одного подпольного миллионера. обналичивал он баксы безналичные за процент ну и потихоньку приторговывал всяким хламом, в частности автомобилями "Таврия". От бандитов шифровался шибко, жил в сарае убогом , убитая хрущёвка двушка, на машине ездил конченой (вышеупомянутая "таврия"), одевался как бомжара, но планокур был знатный.Кароче дуст ему возили с Чуйской долины, не шмаль а ураган, я её курить боялся)))Вобщем в мои обязанности входило помимо жмакать на педали ещё и бегать за пузырями и приколачивать папиросы и паровоза запускать если шеф попросит, так вот както раз перед тем как отвезти хрона домой выскочили мы на горку живописную, благодать вокруг, закат, море, бриз волосья шевелит, приколотил я ему папиросу, не по жабе, напхал полную , еле гильзу вставил. Думаю убьёцца в сопли-быстрей меня домой отпустит. Кароче пыхтит он пыхтит, смотрю давится уже, а выбросить жалко, дулся дулся , "на"-говорит мне:"пятку добей". Я на отмазоны, да ну бл , мне ещё к тёще идти, плёл что мог, не прокатило кароче.Дунул я эту пятку- полтора напаса и бегом скорей быстрее за руль, ему кричу "погнали скорее, рискуешь домой не попасть, бо меня щас накроет!!!"Летим домой а сам думаю хоть бы успеть, хоть бы успеть пока башню не снесло хрона домой закинуть и машину в гараж поставить. Короче допёр я его до дома, он кстати ваще в гавнище, чувак просто неадекватен, сидит_- бельмо стеклянное , рот открыт, кароче зомби. Еле еле доехал до гаража, вываливаюсь из машины и с таким облегчением , ну слава богу, успел. И тут подходит мой дружбан давнишний: Илларион, япона мать, отволоки в магаз за пузырями побыстрячку, заодно и жахнем вместе, а у меня уже ступор, хочу ему обьяснить что не могу мол, башня оторвана бл и я ваще щас в другом измерении, сказать хочу а не могу, рот щёки губы слиплось всё в одну дулю вакуумную, сушняк пустынный душит.ОН ни в какую , поехали и пиндец. кароче собрал я остатки сознания в кучу и едем молча. вобщем купил он бухла и вроде как пора домой рулить. А возле этого магаза что бы вывернуть надо немного проехать задним ходом метров 15, ну а там потом развернуться и вперёд. Карочё включаю я заднюю, разворачиваю башку на 180 градусов и просто охреневаю- в заднее стекло вижу широченный проспект, по обе стороны от него небоскрёбы, реклама неоном разноцветным переливается, и проспект этот тянется широкой полосой аш за горизонт и ни одной машины нет.И хотя гдето в глубине себя я понимаю, что это всё лажа, что сегодня ездили в соседний город и заднее стекло засрато до тёмно коричневого цвета и через него нихера не видно, и что здесь не может быть никакого проспекта и тем более небоскрёбов, и все равно давлю на гашетку на полную и лечу по дороге задним ходом, прямой и бесконечной.КАроче грохот , удар, взрыв, битое стекло везде , в ушах в волосьях , под одеждой.Подкручиваю диоптрии и вижу картину- наша "таврия на полном ходу задним ходом врезалась в здоровенный тополь и стоит теперь сплющенная и укороченная примерно на треть,Глянул я повнимательней -ваще ЖОПА, багажника нет, задние сиденья упёрлись в передние, крыша дыбом, стекла лопнули все кроме лобового, просто вилы.Благо у неё передний привод и сзади ничего важного нет, тока бак лопнул, кароче поехали домой своим ходом хоть и колёсы задние раком стояли, корефан сидит -припух, волосы дыбом, последнее что он сказал когда выходил : Ну ття наху... С тех пор я за рулём дудку не жалую))) Да и другим не советую, стрёмное это дело, а вдруг не ты ,так другие пострадают((