Окончание. 
С вечера сперепугу раскочегарил печку, жарища  в хате, градусов сорок, духотень, а меня калотит как от холода. 
Трясусь под одеялом, накрылся с головой и время от времени веду беседы с прохожими. Бабкину и Тимоти сменил на посту квартет колоритных цыган, забыл сказать, к   аудиоглюкам  добавилось видео. 
Теперь, если на запотевшем окне протереть дыроньку, и глянуть в неё глазиком, то мона увидеть цыгана с гитарулином, и трех цыганок, все с усами и в платках. 
Периодически я подрывался из тряпок и посматривал в  отверстие в окоше.Потом резко бросил это занятие , после того как  в   очередной раз заглядывая в дырку, увидел там такой же глаз,  глядящий на меня с той стороны, нас разделяло сантиметров десять воздуха и три миллиметра стекла. УУХХХ ,жуть. 
  Цыгане филонили, песен мало, текста много, всё время ругаются между собой и тарабанят в дверь, та не пущу , закрыта на все запоры и стулом подперетая. 
Тактильные галлюцинации  набирали реализма и ,подкреплённые звуковыми и зрительными глюками, 
давали  мне повод внезапно запоносить. 
Теперь все насекомые , которых за двое суток через меня прошло полчище несчётное, не токмо бегали по коже, но и могли нырять сквозь неё , или бродить под ней упругим бугорком  и потом резко вылазить в самых нео[еврей]анных местах. Приятного мало. 
  Понос, который я намотал от своей ссыкливости, изредка возвращал меня в реальность и заставлял лихо ковылять по хате, сморщив жопу в морской узел, дабы избежать свежих граффити на стенах  и  на мебели. 
  А туалетик на улице. 
Метров двадцать по пересечённой местности, в компании разношерстных персонажей,… не пойду. 
Дунул ашотовского  «лечебного», и минуты за полторы избавился от поноса , в пустое ведро из под угля. Теперь ещё и вонища, аж глаза режет. 
Будем мульчировать, совочком  нагрёб из поддувала золы и пепла, и засыпал  свой выкидыш, всё вместе получилось с  полведра.  Ещё столько же пепла  висело в воздухе в виде летучей едкой пыли. 
Думал, что если  травы дозняк превышу, то хоть посплю немного, не тут то было, изменищща рубит  до слёз и сопливых причитаний. 
- Открывай давай!- Дверь сотрясалась под глухими ударами. 
- Хрен вы сюда зайдёте, всё на замках, – я приподнялся на локте и  убедившись , что дверь ещё на месте, снова накрылся с головой в своём логове, трясясь и дрожа как осиновый лист. 
Приглушенный голос цыгана : 
- Смотрите девы, форточка открыта, придурок забыл закрыть форточку! Ану - ка ,помоги  мне… залезьть. 
- Хрен вы сюда залезете, фортка маленькая. 
Отчётливо  слышу кряхтение и звук рвущейся материи, трещит подоконник и на пол с грохотом падает банка с бабушкиными вязальними спицами и старыми расческами. 
Я лежу ни жив ни мёртв спиной к звукам. 
Тяжелые и осторожные шаги, стоит надо мной и дышит, я чувствую это,  страх резкой болью сжимает сердце, сознание просто схлопывается, как буд то свет выключили( горят все лампы круглосуточно), и прямо мне в ухо, хрипло так  : 
- Н у  вот   мы   и    здесь… 
- ААААААААААААА! 
Подлетаю с койки, типа хоть в стойку успеть , для боя. 
	  Какого боя? Тут бы успеть до ведра заветного доскакать и сбросить немного давление в системе.Осматриваюсь: 
Дверь на месте, форточка закрыта, банка с хламом стоит где стояла. 
Но меня уже не остановить, телепаясь и нелепо прыгая стягиваю на бегу трусы до колен и сходу 
выдаю в  ведро такой аэрозоль, что облако пепла сразу накрыло меня  своим едким туманом. 
И с этого момента всё пошло на  спад ,  ещё раз дунул, провалился в сон . 
Пол пятого утра, на улице темно и как ни странно – тихо.  Тишина, …не верицца… 
Ну вот я и дома.